Сын легендарного Дмитрия Юшкевича попал в прессу задолго до выхода на лед. В 1997 году хоккейный мир поздравил звезду НХЛ с тройней. А в 2007-м близнецы лишились матери и приехали в Россию. Юшкевич-младший уже два сезона играет в родном городе отца.
— «Алмаз» в плей-офф прошел лидеров «Запада» — ярославский «Локо» и питерский СКА-1946. Какая серия сложилась для вас сложнее?
— Не могу сказать. Это плей-офф, и легких игр здесь не может быть по определению. Обе команды обученные, мастеровитые, быстрые. Армейцы еще вдобавок рослые, мощные. Обе серии были очень сложными, но мы справились с задачей и прошли дальше. Это многое говорит и о нас, о нашем потенциале и возможностях.
— Приятно было забросить победную шайбу в третьей игре против СКА-1946? Сыграли как заправский форвард…
— Да, конечно, забивать всегда приятно. Тем более на протяжении всего сезона шайба в ворота не шла, а тут такая важная игра… Выпал удачный момент, и я забил. Приятные ощущения.
— Вас достаточно часто можно увидеть на скамейке штрафников. «Весь в папу», — говорили болельщики, вспоминая вашего отца, который тоже играл жестко. Чем вы объясните обилие штрафных минут?
— В чемпионате такого не было, да и в первом раунде плей-офф тоже. А тут прорвало. Не знаю, в чем причина. Возможно, это из-за последствий травмы, которые не давали играть по-прежнему и заставляли цеплять соперника с нарушением правил. И страсти, конечно, на льду бушуют. Очень хотелось выиграть и помочь нашему вратарю не пропустить ни одной шайбы.
— Пробившись в полуфинал, «Алмаз» гарантировал себе как минимум бронзовые медали. Это будет ваша первая медаль на таком уровне?
— Наверное, да. В 2013 году я выступал за ярославский «Локо-Юниор» в МХЛ-Б, и мы стали серебряными призерами. Но тогда я мало играл в плей-офф. Я очень рад, что будет медаль МХЛ, но мы не хотим довольствоваться бронзой, будем биться до конца. В наших мыслях сейчас только Кубок Харламова и золотые медали, ни о каких других мы не думаем. Хочется войти в историю череповецкого хоккея победителями.
— Очень символично, что Дмитрий Юшкевич — младший хочет вписать свое имя в историю нашего хоккея, где уже есть один Дмитрий Юшкевич. Вы в детстве слышали о Череповце?
— Да, безусловно, отец много рассказывал о череповецком детстве и о том, как он начал заниматься хоккеем. У меня, помню, сложилось о Череповце впечатление как о суровом трудовом городе. Я еще ребенком успел побывать здесь. Когда мы с сестрами покинули Америку, мы приехали как раз в Череповец, потому что отец тогда играл за «Северсталь». И мы прожили здесь несколько месяцев. Когда спустя годы приехал играть в «Алмаз», воспоминания нахлынули — оказывается, город четко отпечатался в памяти. Череповец — родной для меня город. Здесь бабушка живет и двоюродные сестры.
— Каким предстал Череповец ребенку, выросшему в Торонто и Калифорнии?
— Мы, дети, были избалованы — Калифорния любого избалует. Не скрою, испытал небольшой шок. Люди поначалу показались хмурыми, неулыбчивыми, закрытыми. Но мы с сестренками быстро привыкли к этому. С языком в первое время было сложновато — по-русски мы говорили неважно, и отец закидывал нас диктантами, стихами, чтением вслух. В ту пору хоккей для меня был отдушиной, потому что все остальное время было занято учебой — в школе и дома. Оглядываясь назад, могу с уверенностью сказать, что вернуться в Россию было самым правильным решением. Во всяком случае, для моего хоккейного роста.
— Переходить в российскую школу из американской было сложно?
— Да, непросто. Мы перешли на класс младше. Сверстники задирали, не без этого, но я был очень вспыльчивый, и у них со мной было не меньше проблем, чем у меня с ними. Возможно, зря я так резко реагировал на их шутки, которых не понимал. Вообще, проблемы с русским юмором были у меня довольно долго. Не скажу, что и сейчас понимаю все шутки, но жизнь в России научила тому, что нельзя принимать юмор близко к сердцу.
— В Череповце живете у родственников?
— Нет, клуб выделил квартиру. Родственников навещаю довольно часто, они рядышком живут, можно пешком дойти. Вообще, хочу сказать, что в Череповце созданы отличные условия для занятий хоккеем. Есть все, что необходимо.
— Сестры чем занимаются?
— Они живут в Москве вдвоем в съемной квартире. В прошлом году поступили в университет. В какой именно, не скажу, чтобы не соврать. Одна на международные отношения, другая — на экономику.
— Английский язык не забывается?
— Чтобы не забывался, смотрю фильмы и сериалы на английском. И еще с сестренками общаемся по-английски. Хочется, чтобы язык оставался. Года три назад был в Канаде, встретился с друзьями, удалось хорошо попрактиковаться в английском. Я несколько лет назад в Финляндии играл и там только по-английски разговаривал. Смотрю, русский стал забывать… Набросился на русский.
— Вы стали защитником вслед за отцом, которого считают одним из лучших игроков обороны в истории отечественного хоккея?
— Если честно, начинал я нападающим, а потом так вышло, что больше года играл в воротах. Точнее, совмещал вратаря и полевого игрока. Защитником я стал, лишь приехав в Россию. В школе ярославского «Локомотива» меня решили попробовать в защите, и дальше так и пошло. С тех пор я защитник.
— Отец подсказывает?
— Не то слово. Я шестой год летом никуда не езжу отдыхать, потому что отец занимается со мной все месяцы отпуска. Все его внимание на мне, душу в меня вкладывает. И нас обоих радует, что виден прогресс с каждым годом. Это большая удача, что у меня есть возможность заниматься с таким профи, как отец. В ходе сезона мы живем в разных городах, он в «Локомотиве» сейчас. Созваниваемся, общаемся очень часто. Отец смотрит наши игры в Интернете, разбирает мою игру, дает советы. Хоккей остается главной темой наших разговоров.
— В детстве играли отцовскими медалями?
— Все награды отца сейчас хранятся в его кабинете в Ярославле. В его присутствии трогать медали было не то чтобы запрещено… Он этого не одобрял. Но когда его не было в помещении, мы перебирали медали, читали надписи на них. В этот момент такая гордость появлялась, даже не верилось, что мой отец столько всего добился в хоккее. Конечно, хочется завоевать свои медали.
