В интервью Евгений Александрович рассказал о том, с какого возраста он хотел стать тренером, как сложилась его тренерская карьера о химии на льду и атмосфере внутри коллектива.
«Я из Череповца, здесь родился, здесь обучался, и хоккейную школу тоже заканчивал здесь»
- С чего начался Ваш путь в хоккей?
- Я из Череповца, здесь родился, здесь обучался, и хоккейную школу тоже заканчивал здесь. Занимался в школе «Северсталь» с семи лет, раньше было принято в этого возраста начинать, сейчас немного изменился возраст начала. Потом я уехал в Питер, учился, играл. Потом вернулся сюда.
- Где играли, расскажите?
- У меня интересная история: к концу хоккейной школы у меня что-то не заладилось: переломы, травмы были. В какой-то момент я понял, что важнее учеба, что высоко играть, наверное, не буду, а для меня: «Играть или высоко, или не играть». Поэтому я решил учиться. При институте была хоккейная команда, через эту команду меня попытались вернуть в хоккей. Для команды «Комбат» были высокие задачи - выйти за два года в Высшую лигу. Меня туда взяли, но в итоге получилась команда-одногодка. Тогда я окончательно понял, что учеба - главное, доучился на тренера и вернулся в Череповец.
«У меня было четкое представление, что я себя связываю с тренерским будущим, потому что люблю хоккей»
- Почему решили учиться именно на тренера?
- Почему-то еще с 8 класса у меня было четкое представление, что я себя связываю с тренерским будущим. Есть, кто 9-10 класс еще метается, а я родителям сразу дал понять, что поеду учиться в Питер на тренера, поеду учиться в институт.
- Вы пошли на тренера «потому что»?
- Потому что люблю хоккей. Да, не получилось стать игроком, но я понимал, что мне хочется остаться в хоккее. Это сейчас модно скаутская, судейская тема, а на тот момент это не было модно, было тренерство.
- Какой возраст хотели тренировать?
- Изначально тренерский путь я начал с подкаточной темы. Я первый в Череповце открыл центр дополнительной подготовки. Когда вернулся с Питера, тренером не сразу стал. У меня был и бизнес, свои дела открывал, вполне успешно. Но в один момент, друзья, которые знали, что я учился на тренера, попросили потренировать их детей индивидуально. Я начал с двоих, потом еще подключились, и еще, и еще. Так у меня возникла идея открыть центр дополнительной подготовки в Череповце. Начал с этой подкаточной темы. Два или три года занимался этим и потом поступило предложение из «Северянки», это моя следующая тренерская ступенька – хоккейная женская команда «Северянка», с ними я почти три года занимался. Потом поступило предложение пойти в хоккейную школу «Северсталь» тренером на 2006 год, на тот момент им было 11 лет, вот и вел их до выпуска шесть лет. И сейчас смотря на все – не представляю, чтобы я был детским тренером ребят младшего возраста, им нужно давать детскую эмоцию. Мне, наверное, более близка углубленная специализация с 13 до 18 лет, эти возраста. В детской школе есть ребята, например, Игнашин Николай, я смотрю, как он тренировки ведет – он заряжает эмоцией, это его, видно.
- Вы были тренером в школе ребят 2006 года рождения, они выпустились, некоторые зашли в «Алмаз», и Вы вместе с ними, на сколько это для Вас важно?
- Конечно, приятно находиться со своими выпускниками. Ты их выпустил и сейчас у них идет этап спортивного совершенствования, и ты продолжаешь помогать им. Они в каких-то моментах более свободно ко мне относятся, если им что-то не понятно, или переспросить, посоветоваться. Думаю, и им в плюс, что я с ними остался, и я продолжаю их наставлять, передавать знания.
- Для Вас, как для тренера, ступенька тренера МХЛ на сколько важна?
- Это, в первую очередь очень интересно. Много изменений, конечно. С Егором Вячеславовичем сейчас работаю, это такой специалист, который работал на всех ступенях: и Молодежная, и Высшая лига, и КХЛ, и Сборные. У него столько знаний, столько схем, тактических моментов и в плане организации тренировочного процесса. Для меня многое в новинку. Я с детского хоккея получается перешел в профессиональный, много нового и мне все это интересно. Поэтому учусь, вникаю.
«Сейчас быть полезным главному тренеру – моя задача»
- В школе было два тренера у возраста?
- У меня так получилось, что до определённого момента у меня не было постоянного помощника. Последние два-три года мы работали с Сергеем Сахарусовым до выпуска как раз.
- Сложно ли перестроиться, когда вас было двое, а теперь есть тренерский штаб?
- Теперь есть главный тренер и мы должны помогать ему в организационной части, на тренировках, при подготовке к тренировкам, в раздевалке с командой. Сейчас быть полезным главному тренеру – моя задача.
«Все понимают, в какой хоккей мы хотим играть, но понятно, что это не всегда получается»
- Поговорим о самой команде. Удалось ли за период предсезонки подготовить команду на столько, на сколько ставились задачи?
- В принципе, основной посыл, который мы передавали, какой стиль игры требуется, думаю, все уловили. Все понимают, в какой хоккей мы хотим играть, но понятно, что это не всегда получается. Бывает такое: отработали момент, все всё понимают, но недельку мы этот момент не тренировали, даем – и не получается уже. Такой момент здесь – нужно постоянно следить, подтягивать, тренировать, смотреть.
- Часть говорят о «химии» на льду, можете ли отметить кого-то из ребят, у кого она прослеживается?
- Химия, точно есть. Это видно, есть определенные звенья, которые чувствует себя комфортно на льду в определенных моментах, в большинстве или, наоборот, в меньшинстве, например; но, опять же, почти не было ни одной игры, чтобы звенья сохранились от первой смены до последней. Кто-то подустал, кто-то не вошел в игру, поэтому звенья, бывает, меняются. И иногда в процессе игры новое сочетание дает какой-то результат. Ведь это живой организм – сегодня у них есть химия, а завтра один выпал психологически, например, или физически, всё, химия нарушилась. И уже пытаешься в игре эту химию найти в другом сочетании.
- Общаетесь ли с ребятами вне хоккея?
- Да, я считаю, что у нас нет дистанции. Мы спокойно можем с ними в раздевалке пообщаться, они иногда подходят «Можно ли с Вами поговорить?», обсуждают моменты. Мы с ними на одной волне, можем поприкалываться и что-то обсудить.
